The article shows that Russian philosophical community is very sensitive towards the history and the current state of philosophy of science and of science studies, which are a subject matter of special interest by virtue of a dedicated space in the university education system. This status is also supported by its proximity to the international philosophical mainstream of the 20th century and its specific object, its connection with science. Philosophy of science at the same time retains some neutrality in relation (...) to the dominant political ideology and proposes claims for an objective knowledge. History of philosophy of science, therefore, serves largely as a history of philosophical rationalism, and its prospects are determined by the strengthening of the role of science in modern culture. However, the modern existence of philosophy of science is undergoing substantial change and experiences a series of challenges. Among them there are the humiliation of intellectuals and scientists in society political voluntarism, mass consumption and the cult of mysticism. Under these conditions, a philosophical study of science and technology is forced to take on the challenges of social criticism and shape special civil institutions for self-preservation. Thus philosophy of science integrates the political, ethical and even social engineering components that allow for treating it as a hard core of interdisciplinary interaction of all socio-humanitarian disciplines. (shrink)

Знак современной философии в том, что она особенно озабочена не собственно философскими проблемами, а тематикой своего социального бытия. Сегодня снимается «вечный вопрос» о том, является ли философия наукой. Философия – в полной мере наука в статусе социального института, а не самодеятельное дилетантское предприятие; она подобна общей лингвистике, теоретической социологии, гражданской истории, чистой математике. Философия вынуждена обосновывать свою теоретическую актуальность, своевременность, необходимость определенных теоретических новаций в контексте современных научных задач. Одновременно философии приходится доказывать свою практическую применимость для удовлетворения социальнополитических, техникоэкономических и (...) культурноинформационных потребностей. Именно здесь следует искать специфику современной философии: она – в ее общей судьбе с современной наукой, с культурой в целом. Сегодняшняя реформа поставила философов (и других ученых) перед новыми реалиями, и они вырабатывают необходимые механизмы адаптации. Пусть и дальше появляются новые системы научного индексирования, научные фонды, поддерживаются научные журналы. Но научная инфраструктура должна вызревать постепенно, в коммуникации с учеными, а не рождаться, как Афина, из головы Зевса. Вовлекать в социальные преобразования предстоит живых людей с их страстью к научному поиску – авторов, грантополучателей, будущих лидеров рейтингов, мотивированных ученых. Иначе останется одна сброшенная сверху, обесчеловеченная инфраструктура. (shrink)

Science and Technology Studies (STS) является одним из ведущих мировых трендов в философскомеждисциплинарных исследованиях, который обнаруживает явные параллели с российской традицией философии науки и науковедения. Анализ этой предметной области показывает, что перед STS сегодня стоят по крайней мере две задачи: избежать собственного идейного застоя и внести практический вклад во взаимоотношения науки и общества. Первая в целом решается в междисциплинарном взаимодействии философии и других дисциплин, изучающих науку. Решение второй задачи состоит в том, чтобы поддерживать баланс между нормой культурной автономии научного исследования, (...) с одной стороны, и фактическим бытием науки как социального института – с другой. Обе эти задачи изначально предполагают акцент на философской точке зрения и некоторое снижение технологизма, свойственное STS. Нужно осмысление эмпирического бытия науки поставить в зависимость от изначальных задач философской рефлексии: соразмерить многообразие реальности с культурноисторическим разнообразием духа. (shrink)

Two books of American philosopher and science historian Laura Snyder are dedicated to the study of personality and teachings of William Whewell — an outstanding British philosopher and scholar, one of the father figures of the 19th century positivism. The author shows the role of communicative structures formed around prominent philosophers and scientists of the Victorian era, among which Whewell held a special and often the leading position. The purpose of these discussions and conversations, this selected discursive space or a (...) trade zone served not only to find the final scientific truth. Much more they led to legitimating and consolidating the place of scientific and philosophical dispute in the structure of scientific activity and to justifying the latter. In this perspective, Snyder gives the chronicle of scientific-technical revolution of the 19th century, which brought England to the top of the leading world powers. (shrink)